07.05.2013 в 02:01
Пишет Kasem:материалы семинара об избегании мизогинии
длинный текстМизогиния проявляется в обесценивании женщин или качеств, личностных характеристик, занятий, которые воспринимаются как «женские», а также в выстраивании иерархий, внизу которых оказываются женщины и «женские» качества.
Первое же мизогинное клише в фиках, которое приходит мне на ум, - это сумасшедшая и непонимающая бывшая в противоположность понимающему и разумному мужчине – любому мужчине – как сексуальному партнеру. Другой популярный мизогинный прием – то, что называется «подружка в холодильнике» (1) – ситуация, когда женщина вводится в сюжет только для того, чтобы показать страдания и духовный рост мужчины, вызванные случившейся с ней трагедией, вплоть до смерти. И хорошо еще если мы узнаем имя этой несчастной.
А теперь оставим в стороне столь вопиющие случаи и перейдем к тем, где нет явной мизогинии, но и феминистской мечтой его не назовешь. Итак, у вас есть слэшный фик и желание достичь равноправия во всем мире. Как соединить эти два увлечения? Тест Бехдель (2) фик наверняка провалит. Неужели все потеряно?
Самый простой путь выравнивания гендерного баланса – механический (он подойдет и для фемслэша, гета или джена). Главный герой или героиня, конечно, являются центром истории, и окружающий их мир будет преломляться через их мировоззрение или социальный опыт. Но некоторая часть мира все равно может проявляться в вашей истории, так сказать, «вне досягаемости» мировоззрения и опыта героя, пусть даже он/она и не обращают на эту часть внимания.
Механический подход (3) опирается на две вещи: 1) второстепенные/третьестепенные (или стоковые) персонажи; 2) игра на контрасте.
Представьте себе нечистого на руку полицейского. Представили? У него пивной живот, небольшая лысина, жена и двое детей? В общем, он мужчина в самом расцвете сил. Но почему не женщина-башкирка или китайского происхождения? Конечно, женщин вообще и женщин не титульной для страны национальности в полиции меньше, чем мужчнн титульной нации, но они есть. И они вполне могли оказаться в вашей истории. Ну так уж может иногда получиться.
Теперь насчет формулировок: я попросила представить «полицейского» - то есть использовала слово мужского рода. Это, естественно, повлияло на образ, который пришел вам в голову. Здесь есть несколько пластов – языковой и, назовем его, слой автоматического мышления. Оба пласта обусловлены господствующей патриархатной культурой и разделить их сложно, но схематично это можно сделать так.
Первый, языковой – связан с тем, что в русском языке мужской род используется и как непосредственно «мужской», и как «общий» (в фраза типа «Кто-нибудь видел…?» и в названиях занятий и профессий). У многих существительных, обозначающих профессии нет общеупотребительных форм женского рода (например, у слов «инженер», «автор», «химик» и т.п.) Слова типа «женщина-химик» выглядят тяжеловесно и часто воспринимаются как «отход от гендерной нейтральности» и «привлечение внимания к полу персонажа». В английском языке подобную проблему решают использованием слов типа «businessperson» или «police-officer». В русском языке аналогичного распространенного механизма пока нет. А наше сознание на слова мужского рода услужливо подкидывает нам образы людей мужского пола, и чтобы в ряду из пяти полицейских представить хоть одну женщину, часто нужно сделать сознательное усилие.
Второй слой, слой автоматического мышления, тесно связан с первым. Если вас попросят перечислить наиболее распространенные типажи стоковых персонажей (использует множественное число – без указания рода), наверняка, большинство слов там будут также мужского рода (выпивоха, скандалист, начальник, дворник и т.п.) Соответственно, см.выше, на эти слова сознание будет чаще всего отвечать образами мужчин.
В нынешней культуре, чем меньше мы знаем о второстепенном персонаже, тем больше вероятность, что он окажется мужчиной. Многие стоковые персонажи существуют только для выполнения одной конкретной функции: дать информацию, создать атмосферу. Такие герои хороши тем, что автору не надо уделять им много внимания - читатели все домыслят из пары фраз самостоятельно. Авторитетный персонаж из тех, что «семьдесят лет занимались альпинизмом»? Мужчина, лет пятидесяти, подтянутый, с элегантной сединой на висках и негородским загаром на коже. Громкоголосый пациент в приемной больницы, сломавший ногу, прыгнув с дерева на спор? Мужчина, около двадцати лет, любитель шумных вечеринок, пива и бородатых шуток. Стоковые роли же для женщин весьма ограничены. Кто из компании успокаивает своих разбушевавшихся друзей? Женщина. Кто говорит глупости невпопад? Скорее всего, женщина.
Нам не хватает женщин, которые бы занимали стоковые роли сумасшедших ученых, казанов, стереотипно гомосексуальных персонажей, застенчивых хардкорных геймеров, взяточников, воров, приключенцев. Возможно, в вашей истории они появятся.
Есть еще одно дополнительное преимущество использования именно стоковых женских персонажей в противоположность введению в сюжет связанных с мужскими персонажами женщин. Отстраивание системы отношений от мужчин – это еще одно наследие патриархатного устройства общества («шахтеры и их жены» или даже «граждане и их жены»). Отстраивая систему отношений персонажей от их функций в сюжете или даже от женских персонажей, вы разнообразите пространство возможных вариантов, разбавляя патриархатные варинт(ы). (Если когда-нибудь хотя бы в 5% всех художественных произведений система персонажей будет отстраиваться от женского – это еще не матриархат и феминацизм, хотя многие вам скажут именно об этом.)
Второй важный момент для механического подхода – игра на контрасте. По каким именно чертам выстраивается контраст протагониста и антагониста? Например, по отношению к средствам и методам. Первый придерживается определенных моральных принципов, второй – считает, что все средства хороши. Первый ориентирован на свое сообщество, второй – на личную прибыль. А вот если антагонистом является женщина – это само по себе часто считается достаточным контрастом к протагонисту-мужчине, и наоборот.
Такой провал в контрасте тесно связан с культурной установкой «Мужчины – стандартны, женщин – уникальны (просто потому что они женщины)», также известной как «Мужское = человеческое, женское = особое». Поэтому, чтобы засветиться в истории женщине нужно владеть бегом на шпильках, знать джиу-джитсу и быть гениальным психологом, мужчине – достаточно просто быть, уникальным его сделают повороты сюжета.
Есть каноны, где такое разделение оправдано: чтобы попасть в фокус приключенческой истории, разворачивающейся в 17 веке, женщина действительно должна была быть уникальной. Если такого ограничения нет, то можно обойтись обычной женщиной. Она просто хорошо умеет решать математические загадки или просто хорошо знаете какой-то мертвый язык; ну или же она просто записалась волонтеров для помощи Гаити после землетрясения. А если у вас фентезийный или фантастический канон – у вас же драконы летают! или космические корабли двигаются быстрее скорости света! Почему управлять ими не может простая, ничем больше не примечательная женщина?
В ловушку женщины-на-все-руки-мастера можно попасть из благих намерений: избегая ловушки стереотипных женских персонажей. Действительно, ну нельзя же, чтобы единственная женщина была машиной возмездия без друзей и личной жизни? Конечно, нельзя, если один-единственный женский персонаж несет на себе груз представлять всех женщин на свете. К счастью, вы как демиург ваших фиков можете добавить в них много больше одного женского персонажа. И каждый из них сможет представлять только самого себя.
А теперь возьмем еще более сложный случай: в вашем слэшном фике нет буквально ни одного женского персонажа. Возможно, это даже pwp. Как мизогиния может прокрасться сюда?
Главная лазейка – гетеросексизм, то есть система представлений, полагающая патриархатные моногамные гетеросексуальные и т.п. отношения нормой. Гетеросексизм действует как линза, преломляя личности, качества и действия героев так, что они попадают в одну из двух категорий: «мужское» или «женское».
Ну например, один из героев не решается на секс/отношения и все мнётся, и меняет свое мнение. Тогда другой герой может взять дело в свои руки, настойчиво добиваться благосклонности и не принимать «нет» за ответ. Ну, с женщинами же так часто поступают. Если вокруг – культура изнасилования, то да, поступают.
Естественно, ни один ваш герой может так не считать. Если он провинциальный парень или республиканец из Техаса, написать иначе будет означать погрешить против канона и перейти на территорию ООС. Но в других случаях стоит задумать, что в вас говорит: персонаж или усвоенные вами культурные установки. Этот дисклеймер действует и для следующих трех примеров.
«Если член никуда не вставляют, значит это был не секс». Если вдруг в ваших фиках подозрительно часто встречаются сцены, где сначала идет взаимная мастурбация/минет, а потом герои наконец «занимаются сексом» (именно в таких формулировках), задумайтесь, что именно вы называете «сексом», а что нет – и почему. Патриархатная традиция настаивает на том, что секс – это только проникающий секс, причем только такой, при котором проникает именно член (страпон или пальцы – «не считаются»). Это представление основывается на представлении о том, что активным участником, и главное, субъектом в сексе является мужчина, который свой член куда-то вставляет, остальные участники – пассивные объекты.
Slutshaming и то самое слово «шлюха». Если вдруг в запале возбуждения, в шутку или в порядка reclaiming’а слово «шлюха» употребляется исключительно по отношению к принимающему партнеру при проникающем сексе или по отношению к нижнему в БДСМ-сексе, это тоже повод задуматься, чье установки вы транслируете.
Фразы типа «он меня трахнул» могут отражать реальность, а могут – и мизогинные стереотипы. Если принимающий партнер при проникающем сексе находился сверху и двигался в основном он, то, наверное, если кто и трахал, так это тоже он.
Еще один случай, когда мизогиния может подкрасться незаметно, – вы пишете фемслэш (видимо, о женщинах, которые вам нравятся). Здесь главная лазейка – тот же гетеросексизм, который в фемслэше часто принимает форму «Не такая, как другие женщины»: «неженские» занятия и интересы оцениваются выше, чем стереотипно женские. Другая форма – привязывание личных качеств, культурно воспринимаемых как «мужские», к соответствующему поведению в отношениях и в постели. Если новая девушка супергероини радостно делает в ее квартире уборку на вторую неделю знакомства, а сама супергероиня регулярно «спасает» ее от бытовых неурядиц, проверьте, пишите ли вы там, потому что это вхарактерно или потому что так вам нашептывают усвоенные патриархатные установки.
В фемслеше есть где разгуляться и мизогинному смысловому разделению понятий «девушка»/«женщина» (где «женщина» - это оскорбительное обращение/обозначение, намекающее, что человеку скоро пора на свалку). Если слова «женщина» и «девушка» встречаются в тексте не как возрастные категории, а в каком-то ином смысле, или, что вероятнее, слова «женщина» в тексте не встречается в принципе (а пишете вы совсем не о школьницах), проверьте, что вы транслируете.
Отдельный вопрос – употребление слова «девушка» в смысле «girlfriend». Детско-юношеские коннотации этого слова отражают представление о том, что быть не-женой (и не «старой девой») можно только в очень юном возрасте. Несмотря на то, что в обществе уже произошли массовые изменения в этом плане, язык их еще не отражает (и в силу своей инертности, и в силу того, что слова существуют только вместе с понятиями – а понятие о том, что пребывание «не-женой» - это не переходное/временное состояние, а вполне себе отдельная форма отношений, формируется медленно и вызывает сопротивление со стороны патриархатной системы представлений). На нынешнем этапе развития языка подобрать замену с нейтральной окраской слову «девушка» очень сложно, поэтому проще смириться с его использованием с отношении женщины, ну допустим, после тридцати. Это лучше, чем застопорить весь фик из-за каких-то семи букв. В конце концов, надо выбирать свои битвы, рассчитывая силы, но если вдруг ваш канон или чистая случайность подбросит вам более уместный вариант, воспользуйтесь им и поделитесь с другими.
Другим препятствием, которое ставит мизогинная патриархатная культура на пути написания фемслэша (да и гета), являются особенности языка. К слову «член» все привыкли, и особенно вульгарно оно не воспринимается. Ругательство «Отсоси!» - всего-навсего неприлично, а вот «Отлижи!» - уже вульгарно. Описывая секс между женщинами, приходится лавировать между теми словами, которые звучат вульгарно, медицински, и теми, что звучат по-детски не к месту (всякие «киски» и «дырочки» - последнее доставляет много проблем и при написании разнополого секса со страпоном, и при написании слэшных НЦ-сцен). Получается, что нет более-менее нейтральных стилистически обозначений не только деталей женской физиологии, но и деталей мужской (если это, конечно, не член). К сожалению, у меня нет ни одной внятной идеи того, как выйти из этого заколдованного круга в рамках отдельного текста. Если смотреть глобальнее и обладать смелостью, можно рискнуть и использовать те слова, что звучат грубо или по-медицински, в нейтральном смысле. Некоторое непонимание для читателей будет обеспечено, но, возможно, со временем оно сойдет на нет.
И об «антирекламе секса между женщинами». Когда я слышу/читаю, что секс между женщинами - это нежное, спокойное и про чувства, моя реакция: унесите это, я такой секс не заказывала. Потому что, по этой логике, секс мужчины и женщины – это про агрессию, секс женщины и женщины – это про нежность, а когда же будет про секс? (Вот и получается, что «про секс» может быть только, если все участники – мужчины.)
Естественно, для ваших конкретных героинь привлекательность секса с женщинами может состоять именно в отсутствии агрессии и борьбы за доминацию. Но повод задуматься все равно есть. В конце концов, утверждение «женщинам не нужен секс, женщинам нужны чувства» - это освященная веками мизогинная традиция.
И чтобы поиграть адвоката дьявола: как раз секс между женщинами – может стать "просто секс". Разнополый секс часто не про секс, а про статус и объективацию (из-за дефолтной социализации мужчин) или про "гендерно правильные" позы и действия (из-за отсутствия культуры согласия, наличия дилеммы "шлюха или святая", гегемонной маскулинности и т.п.). И в разнополом сексе все это приходится сознательно преодолевать или отсекать.
Подводя итог всех этих длинных рассуждений, можно составить такой список приемов для снижения количества мизогиннных стереотипов:
1. наличие стоковых женских персонажей;
2. отстраивание системы персонажей от их ролей в сюжете или даже от женского, а не мужского персонажей;
3. отказ использовать «женскость» персонажей как черту для контраста;
4. использование вместо одной идеальной сверхженщины нескольких просто женщин;
5. отслеживание гетеросексизма и патриархатной нормативности там, где нет никакого «гетеро-» и «-нормативности»;
6. отслеживание патриархатных гетеросексистских языковых штампов;
7. отслеживание связанных с сексом патриархатных представлений (активность/пассивность, субъект-объект, «женщинам нужны чувства, а не секс»).
------------------------------------------
Примечания:
1. На самом деле, троп называется “women in refrigerator” (http://en.wikipedia.org/wiki/Women_in_Refrigerators). Название для него придумала авторка комиксов Гейл Симон. Первоначально относилось к случаю в комиксе «Зеленый Фонарь» №54 (1994), в котором Кайл Райнер, главный герой, обнаруживает в своем холодильнике останки Алекс ДеВитт, своей девушки. Криогенно замороженная жена Мистера Фриза, Нора – просто еще одна вариация на эту тему.
2. Тест Бехдель (или тест Бехдель-Уоллас) – тест на отсутствие гендерной предвзятости в художественных произведениях. Впервые упомянут в комиксе авторства Элисон Бехдель «Dykes to Watch Out For», а придуман ее подругой Лиз Уоллас. Чтобы пройти тест Бехдель, художественное произведение должно соответствовать трем критериям:
• в нем есть, как минимум, два женских персонажа;
• они разговаривают друг с другом (как минимум, один раз);
• они разговаривают не о мужчине (как минимум, один раз).
3. Идея и основные принципы механического подхода описаны человеком hradzka по имени в посте «the Bechdel Test: mechanical approaches» http://hradzka.dreamwidth.org/412402.html
URL записи"Как избегать (неосознанных) проявлений мизогинии при создании (фем)слэша"
на основе семинара на Весеннем Слэшконе 2013, вариант расширенный и дополненный
на основе семинара на Весеннем Слэшконе 2013, вариант расширенный и дополненный
длинный текстМизогиния проявляется в обесценивании женщин или качеств, личностных характеристик, занятий, которые воспринимаются как «женские», а также в выстраивании иерархий, внизу которых оказываются женщины и «женские» качества.
Первое же мизогинное клише в фиках, которое приходит мне на ум, - это сумасшедшая и непонимающая бывшая в противоположность понимающему и разумному мужчине – любому мужчине – как сексуальному партнеру. Другой популярный мизогинный прием – то, что называется «подружка в холодильнике» (1) – ситуация, когда женщина вводится в сюжет только для того, чтобы показать страдания и духовный рост мужчины, вызванные случившейся с ней трагедией, вплоть до смерти. И хорошо еще если мы узнаем имя этой несчастной.
А теперь оставим в стороне столь вопиющие случаи и перейдем к тем, где нет явной мизогинии, но и феминистской мечтой его не назовешь. Итак, у вас есть слэшный фик и желание достичь равноправия во всем мире. Как соединить эти два увлечения? Тест Бехдель (2) фик наверняка провалит. Неужели все потеряно?
Самый простой путь выравнивания гендерного баланса – механический (он подойдет и для фемслэша, гета или джена). Главный герой или героиня, конечно, являются центром истории, и окружающий их мир будет преломляться через их мировоззрение или социальный опыт. Но некоторая часть мира все равно может проявляться в вашей истории, так сказать, «вне досягаемости» мировоззрения и опыта героя, пусть даже он/она и не обращают на эту часть внимания.
Механический подход (3) опирается на две вещи: 1) второстепенные/третьестепенные (или стоковые) персонажи; 2) игра на контрасте.
Представьте себе нечистого на руку полицейского. Представили? У него пивной живот, небольшая лысина, жена и двое детей? В общем, он мужчина в самом расцвете сил. Но почему не женщина-башкирка или китайского происхождения? Конечно, женщин вообще и женщин не титульной для страны национальности в полиции меньше, чем мужчнн титульной нации, но они есть. И они вполне могли оказаться в вашей истории. Ну так уж может иногда получиться.
Теперь насчет формулировок: я попросила представить «полицейского» - то есть использовала слово мужского рода. Это, естественно, повлияло на образ, который пришел вам в голову. Здесь есть несколько пластов – языковой и, назовем его, слой автоматического мышления. Оба пласта обусловлены господствующей патриархатной культурой и разделить их сложно, но схематично это можно сделать так.
Первый, языковой – связан с тем, что в русском языке мужской род используется и как непосредственно «мужской», и как «общий» (в фраза типа «Кто-нибудь видел…?» и в названиях занятий и профессий). У многих существительных, обозначающих профессии нет общеупотребительных форм женского рода (например, у слов «инженер», «автор», «химик» и т.п.) Слова типа «женщина-химик» выглядят тяжеловесно и часто воспринимаются как «отход от гендерной нейтральности» и «привлечение внимания к полу персонажа». В английском языке подобную проблему решают использованием слов типа «businessperson» или «police-officer». В русском языке аналогичного распространенного механизма пока нет. А наше сознание на слова мужского рода услужливо подкидывает нам образы людей мужского пола, и чтобы в ряду из пяти полицейских представить хоть одну женщину, часто нужно сделать сознательное усилие.
Второй слой, слой автоматического мышления, тесно связан с первым. Если вас попросят перечислить наиболее распространенные типажи стоковых персонажей (использует множественное число – без указания рода), наверняка, большинство слов там будут также мужского рода (выпивоха, скандалист, начальник, дворник и т.п.) Соответственно, см.выше, на эти слова сознание будет чаще всего отвечать образами мужчин.
В нынешней культуре, чем меньше мы знаем о второстепенном персонаже, тем больше вероятность, что он окажется мужчиной. Многие стоковые персонажи существуют только для выполнения одной конкретной функции: дать информацию, создать атмосферу. Такие герои хороши тем, что автору не надо уделять им много внимания - читатели все домыслят из пары фраз самостоятельно. Авторитетный персонаж из тех, что «семьдесят лет занимались альпинизмом»? Мужчина, лет пятидесяти, подтянутый, с элегантной сединой на висках и негородским загаром на коже. Громкоголосый пациент в приемной больницы, сломавший ногу, прыгнув с дерева на спор? Мужчина, около двадцати лет, любитель шумных вечеринок, пива и бородатых шуток. Стоковые роли же для женщин весьма ограничены. Кто из компании успокаивает своих разбушевавшихся друзей? Женщина. Кто говорит глупости невпопад? Скорее всего, женщина.
Нам не хватает женщин, которые бы занимали стоковые роли сумасшедших ученых, казанов, стереотипно гомосексуальных персонажей, застенчивых хардкорных геймеров, взяточников, воров, приключенцев. Возможно, в вашей истории они появятся.
Есть еще одно дополнительное преимущество использования именно стоковых женских персонажей в противоположность введению в сюжет связанных с мужскими персонажами женщин. Отстраивание системы отношений от мужчин – это еще одно наследие патриархатного устройства общества («шахтеры и их жены» или даже «граждане и их жены»). Отстраивая систему отношений персонажей от их функций в сюжете или даже от женских персонажей, вы разнообразите пространство возможных вариантов, разбавляя патриархатные варинт(ы). (Если когда-нибудь хотя бы в 5% всех художественных произведений система персонажей будет отстраиваться от женского – это еще не матриархат и феминацизм, хотя многие вам скажут именно об этом.)
Второй важный момент для механического подхода – игра на контрасте. По каким именно чертам выстраивается контраст протагониста и антагониста? Например, по отношению к средствам и методам. Первый придерживается определенных моральных принципов, второй – считает, что все средства хороши. Первый ориентирован на свое сообщество, второй – на личную прибыль. А вот если антагонистом является женщина – это само по себе часто считается достаточным контрастом к протагонисту-мужчине, и наоборот.
Такой провал в контрасте тесно связан с культурной установкой «Мужчины – стандартны, женщин – уникальны (просто потому что они женщины)», также известной как «Мужское = человеческое, женское = особое». Поэтому, чтобы засветиться в истории женщине нужно владеть бегом на шпильках, знать джиу-джитсу и быть гениальным психологом, мужчине – достаточно просто быть, уникальным его сделают повороты сюжета.
Есть каноны, где такое разделение оправдано: чтобы попасть в фокус приключенческой истории, разворачивающейся в 17 веке, женщина действительно должна была быть уникальной. Если такого ограничения нет, то можно обойтись обычной женщиной. Она просто хорошо умеет решать математические загадки или просто хорошо знаете какой-то мертвый язык; ну или же она просто записалась волонтеров для помощи Гаити после землетрясения. А если у вас фентезийный или фантастический канон – у вас же драконы летают! или космические корабли двигаются быстрее скорости света! Почему управлять ими не может простая, ничем больше не примечательная женщина?
В ловушку женщины-на-все-руки-мастера можно попасть из благих намерений: избегая ловушки стереотипных женских персонажей. Действительно, ну нельзя же, чтобы единственная женщина была машиной возмездия без друзей и личной жизни? Конечно, нельзя, если один-единственный женский персонаж несет на себе груз представлять всех женщин на свете. К счастью, вы как демиург ваших фиков можете добавить в них много больше одного женского персонажа. И каждый из них сможет представлять только самого себя.
А теперь возьмем еще более сложный случай: в вашем слэшном фике нет буквально ни одного женского персонажа. Возможно, это даже pwp. Как мизогиния может прокрасться сюда?
Главная лазейка – гетеросексизм, то есть система представлений, полагающая патриархатные моногамные гетеросексуальные и т.п. отношения нормой. Гетеросексизм действует как линза, преломляя личности, качества и действия героев так, что они попадают в одну из двух категорий: «мужское» или «женское».
Ну например, один из героев не решается на секс/отношения и все мнётся, и меняет свое мнение. Тогда другой герой может взять дело в свои руки, настойчиво добиваться благосклонности и не принимать «нет» за ответ. Ну, с женщинами же так часто поступают. Если вокруг – культура изнасилования, то да, поступают.
Естественно, ни один ваш герой может так не считать. Если он провинциальный парень или республиканец из Техаса, написать иначе будет означать погрешить против канона и перейти на территорию ООС. Но в других случаях стоит задумать, что в вас говорит: персонаж или усвоенные вами культурные установки. Этот дисклеймер действует и для следующих трех примеров.
«Если член никуда не вставляют, значит это был не секс». Если вдруг в ваших фиках подозрительно часто встречаются сцены, где сначала идет взаимная мастурбация/минет, а потом герои наконец «занимаются сексом» (именно в таких формулировках), задумайтесь, что именно вы называете «сексом», а что нет – и почему. Патриархатная традиция настаивает на том, что секс – это только проникающий секс, причем только такой, при котором проникает именно член (страпон или пальцы – «не считаются»). Это представление основывается на представлении о том, что активным участником, и главное, субъектом в сексе является мужчина, который свой член куда-то вставляет, остальные участники – пассивные объекты.
Slutshaming и то самое слово «шлюха». Если вдруг в запале возбуждения, в шутку или в порядка reclaiming’а слово «шлюха» употребляется исключительно по отношению к принимающему партнеру при проникающем сексе или по отношению к нижнему в БДСМ-сексе, это тоже повод задуматься, чье установки вы транслируете.
Фразы типа «он меня трахнул» могут отражать реальность, а могут – и мизогинные стереотипы. Если принимающий партнер при проникающем сексе находился сверху и двигался в основном он, то, наверное, если кто и трахал, так это тоже он.
Еще один случай, когда мизогиния может подкрасться незаметно, – вы пишете фемслэш (видимо, о женщинах, которые вам нравятся). Здесь главная лазейка – тот же гетеросексизм, который в фемслэше часто принимает форму «Не такая, как другие женщины»: «неженские» занятия и интересы оцениваются выше, чем стереотипно женские. Другая форма – привязывание личных качеств, культурно воспринимаемых как «мужские», к соответствующему поведению в отношениях и в постели. Если новая девушка супергероини радостно делает в ее квартире уборку на вторую неделю знакомства, а сама супергероиня регулярно «спасает» ее от бытовых неурядиц, проверьте, пишите ли вы там, потому что это вхарактерно или потому что так вам нашептывают усвоенные патриархатные установки.
В фемслеше есть где разгуляться и мизогинному смысловому разделению понятий «девушка»/«женщина» (где «женщина» - это оскорбительное обращение/обозначение, намекающее, что человеку скоро пора на свалку). Если слова «женщина» и «девушка» встречаются в тексте не как возрастные категории, а в каком-то ином смысле, или, что вероятнее, слова «женщина» в тексте не встречается в принципе (а пишете вы совсем не о школьницах), проверьте, что вы транслируете.
Отдельный вопрос – употребление слова «девушка» в смысле «girlfriend». Детско-юношеские коннотации этого слова отражают представление о том, что быть не-женой (и не «старой девой») можно только в очень юном возрасте. Несмотря на то, что в обществе уже произошли массовые изменения в этом плане, язык их еще не отражает (и в силу своей инертности, и в силу того, что слова существуют только вместе с понятиями – а понятие о том, что пребывание «не-женой» - это не переходное/временное состояние, а вполне себе отдельная форма отношений, формируется медленно и вызывает сопротивление со стороны патриархатной системы представлений). На нынешнем этапе развития языка подобрать замену с нейтральной окраской слову «девушка» очень сложно, поэтому проще смириться с его использованием с отношении женщины, ну допустим, после тридцати. Это лучше, чем застопорить весь фик из-за каких-то семи букв. В конце концов, надо выбирать свои битвы, рассчитывая силы, но если вдруг ваш канон или чистая случайность подбросит вам более уместный вариант, воспользуйтесь им и поделитесь с другими.
Другим препятствием, которое ставит мизогинная патриархатная культура на пути написания фемслэша (да и гета), являются особенности языка. К слову «член» все привыкли, и особенно вульгарно оно не воспринимается. Ругательство «Отсоси!» - всего-навсего неприлично, а вот «Отлижи!» - уже вульгарно. Описывая секс между женщинами, приходится лавировать между теми словами, которые звучат вульгарно, медицински, и теми, что звучат по-детски не к месту (всякие «киски» и «дырочки» - последнее доставляет много проблем и при написании разнополого секса со страпоном, и при написании слэшных НЦ-сцен). Получается, что нет более-менее нейтральных стилистически обозначений не только деталей женской физиологии, но и деталей мужской (если это, конечно, не член). К сожалению, у меня нет ни одной внятной идеи того, как выйти из этого заколдованного круга в рамках отдельного текста. Если смотреть глобальнее и обладать смелостью, можно рискнуть и использовать те слова, что звучат грубо или по-медицински, в нейтральном смысле. Некоторое непонимание для читателей будет обеспечено, но, возможно, со временем оно сойдет на нет.
И об «антирекламе секса между женщинами». Когда я слышу/читаю, что секс между женщинами - это нежное, спокойное и про чувства, моя реакция: унесите это, я такой секс не заказывала. Потому что, по этой логике, секс мужчины и женщины – это про агрессию, секс женщины и женщины – это про нежность, а когда же будет про секс? (Вот и получается, что «про секс» может быть только, если все участники – мужчины.)
Естественно, для ваших конкретных героинь привлекательность секса с женщинами может состоять именно в отсутствии агрессии и борьбы за доминацию. Но повод задуматься все равно есть. В конце концов, утверждение «женщинам не нужен секс, женщинам нужны чувства» - это освященная веками мизогинная традиция.
И чтобы поиграть адвоката дьявола: как раз секс между женщинами – может стать "просто секс". Разнополый секс часто не про секс, а про статус и объективацию (из-за дефолтной социализации мужчин) или про "гендерно правильные" позы и действия (из-за отсутствия культуры согласия, наличия дилеммы "шлюха или святая", гегемонной маскулинности и т.п.). И в разнополом сексе все это приходится сознательно преодолевать или отсекать.
Подводя итог всех этих длинных рассуждений, можно составить такой список приемов для снижения количества мизогиннных стереотипов:
1. наличие стоковых женских персонажей;
2. отстраивание системы персонажей от их ролей в сюжете или даже от женского, а не мужского персонажей;
3. отказ использовать «женскость» персонажей как черту для контраста;
4. использование вместо одной идеальной сверхженщины нескольких просто женщин;
5. отслеживание гетеросексизма и патриархатной нормативности там, где нет никакого «гетеро-» и «-нормативности»;
6. отслеживание патриархатных гетеросексистских языковых штампов;
7. отслеживание связанных с сексом патриархатных представлений (активность/пассивность, субъект-объект, «женщинам нужны чувства, а не секс»).
------------------------------------------
Примечания:
1. На самом деле, троп называется “women in refrigerator” (http://en.wikipedia.org/wiki/Women_in_Refrigerators). Название для него придумала авторка комиксов Гейл Симон. Первоначально относилось к случаю в комиксе «Зеленый Фонарь» №54 (1994), в котором Кайл Райнер, главный герой, обнаруживает в своем холодильнике останки Алекс ДеВитт, своей девушки. Криогенно замороженная жена Мистера Фриза, Нора – просто еще одна вариация на эту тему.
2. Тест Бехдель (или тест Бехдель-Уоллас) – тест на отсутствие гендерной предвзятости в художественных произведениях. Впервые упомянут в комиксе авторства Элисон Бехдель «Dykes to Watch Out For», а придуман ее подругой Лиз Уоллас. Чтобы пройти тест Бехдель, художественное произведение должно соответствовать трем критериям:
• в нем есть, как минимум, два женских персонажа;
• они разговаривают друг с другом (как минимум, один раз);
• они разговаривают не о мужчине (как минимум, один раз).
3. Идея и основные принципы механического подхода описаны человеком hradzka по имени в посте «the Bechdel Test: mechanical approaches» http://hradzka.dreamwidth.org/412402.html