ПРАВИЛА ЖИЗНИ И РАБОТЫ ДЖОАН РОУЛИНГ
«Роулинг» произносится как «роллинг» (rolling pin переводится как скалка), что постоянно служило поводом для надоедливых шуток окружающих детей.
Я родилась в больнице «Содбери» в Чиппинге, что, по-моему, отличное место для тех, кто коллекционирует смешные названия. Моя сестра Ди появилась на свет двумя годами позже, и она была первой, кто пострадал от моих первых опытов в качестве сказочника (я была значительно крупнее ее и могла насильно удерживать ее на месте).
читать дальше
Я знала, что хочу стать писателем, с тех пор, как мне исполнилось 6 лет. Именно тогда я написала свою первую книгу. Это было невероятно гениальное произведение о кролике по имени Кролик. Я дала почитать книгу маме, и она сказала, как обычно говорят матери: «Это чудесно, очень, очень хорошо!». Я стояла и думала: «Хм, тогда, пожалуй, надо опубликовать!».
Я больше ничего не умею. Я очень неорганизованна. В офисе я работала ужасно. Я неплохо преподавала английский как иностранный. Думаю, что у меня получалось. Еще я умею содержать тропических рыбок. Больше в голову ничего не приходит.
Все, что ты видишь, чувствуешь, читаешь или слышишь, оседает в твоей голове наподобие удобрения, из которого вырастают твои собственные идеи.
Мне буквально не по себе, когда я перестаю писать. Неделя – это примерно тот срок, который я могу стерпеть.
Мне приходится писать на самых странных и неподходящих предметах, если под рукой не оказывается блокнота. Названия факультетов Хогвартса были записаны на гигиеническом пакете в самолете.
Я горжусь тем, что работала за троих. Я зарабатывала деньги. Я была единственным кормильцем, и я была и матерью, и отцом. Если кому-то кажется, что это просто, попробуйте сами. И я писала роман.
Я верю, что, если обсуждать еще не написанную книгу, можно потерять энергию, необходимую для ее написания. Вы же встречали — да мы все встречали! — чертову уйму людей, заседающих в барах и обсуждающих романы, которые они пишут. Если бы они действительно писали, они бы торчали дома за работой. Мимоходом я могу бросить Нейлу (мужу — примечание mi-pishem), что «у меня был удачный день» или «представляешь, я придумала классную шутку», но никаких подробностей!
Я провела в поезде четыре часа. На самом деле должно было быть меньше, но поезд задержался. И появился Гарри. Там были и другие обитатели замка, такие, как Почти Безголовый Ник и Пивз. Был шрам Гарри, и я уже примерно догадывалась о его происхождении. Это странно, но я знаю, что у многих писателей так бывает. Как будто мне предоставили часть информации, а остальное я должна была выяснить сама. Причем у меня не было ощущения, что я что-то придумываю. Я просто проводила расследование во всех направлениях, чтобы выяснить, что должно было произойти.
Я изобрела квиддич ночью в маленьком номере отеля «Борнвиль» в Дидсбери, Манчестер. Мне хотелось придумать вид спорта для волшебников, и я всегда мечтала увидеть игру, в которой было бы больше одного мяча в одно и то же время. Идея меня просто поразила. Из маггловских видов спорта квиддич напоминает баскетбол, который, пожалуй, мне больше всего нравится смотреть. Я с огромным удовольствием придумывала правила, и у меня все еще хранится записная книжка, в которой я это делала, с диаграммами и всеми названиями мячей, которые я перепробовала, прежде чем остановилась на Снитче, Бладжере и Квоффле.
Когда ты пытаешься показать человека в развитии, растущего из мальчика в мужчину, каким является Гарри, то нужно лишить его всех близких и друзей.
Я отношусь с безграничным уважением к человеческой жизни. Я не думаю, что в моих книгах вы можете прочитать о чьей-то смерти и сказать: «Что ж, этого больше нет, идем дальше». Совсем нет.
Я выдумала некоторые имена в книгах о Гарри, а также собирала необычные названия. Их я находила среди растений, средневековых святых, людей, которых я встречала, в картах, словарях и даже на памятниках жертвам войн!
Понятия не имею, откуда они берутся, и надеюсь, что никогда этого не узнаю. Все веселье для меня оказалось бы испорченным, если бы вдруг выяснилось, что у меня просто есть маленькая извилина в мозгу, которая заставляет меня думать о невидимых платформах поездов.
95% написанного приходит ко мне из «ниоткуда». А потом люди приходят ко мне подписать книгу и шепчут: «Мы применяем заклинания!». А я думаю про себя: «Да пожалуйста, я же сама их выдумала. Они не сработают».
Я иногда удивляюсь почему люди говорят, что книги становятся мрачнее, ведь первая книга «Философский камень» началась с двойного убийства и ещё одна, вызывающая страх вещь — это второе лицо на затылке у Квиррела, это одна из самых шокирующих вещей, которую я когда- либо написала.
Я переписываю все сцены огромное количество раз. Только однажды было так, что я села, написала эпизод от начала до конца и оставила его в таком виде. Это была глава, в которой Гарри учится летать.
Если бы кто-то спросил меня о моем рецепте счастья, я бы ответила, что сначала надо выяснить, что тебе больше всего в жизни нравится делать, а затем найти того, кто будет тебе за это платить.
Я бы хотела быть таким человеком, который отправляется в сад с томиком стихов елизаветинской эпохи или со стопкой хокку, но моя страсть — это история.
Я не читаю «женские романы», фэнтези или научную фантастику, но я дам шанс любой книге, если она лежит рядом и у меня есть полчаса свободного времени. Со всеми их преимуществами, а их много, то о чем я сожалею в отношении электронных книг так это то, что они отняли необходимость прочесывать иностранные книжные магазины или полки загородных домов в поисках чего-нибудь почитать. Таким образом я наталкивалась и на жемчужины и на полный бред, но и то и другое может развеселить.
Я редко перечитываю свои опубликованные книги. Если я, к примеру, иду принять ванну и по пути выбираю что-нибудь почитать, я никогда не возьму одну из своих книг.
Вам нужно быть осторожнее, если вы со мной дружите, потому что мне захочется написать про вас в книге, а если вы меня обидели, у вас есть все шансы стать очень гадким персонажем.
Недавно ко мне на улице подошла девушка лет двадцати с небольшим и сказала: «Вы – мое детство». То была одна из самых приятных вещей, какие мне когда-либо говорили.
Меня спрашивают, появятся ли истории о повзрослевшем Гарри Поттере. Честно говоря, будь моя воля, я продолжала бы писать, пока Гарри не выйдет на пенсию. Но многим ли захочется читать о том, как 65-летний Гарри в Хогвартсе играет с Роном и Гермионой в бинго?
Известность пройдет. Это правила игры. Когда это случится, думаю, я стану счастливой. И останутся прекрасные воспоминания о времени, когда я была знаменитой.
(с) mi-pishem
«Роулинг» произносится как «роллинг» (rolling pin переводится как скалка), что постоянно служило поводом для надоедливых шуток окружающих детей.
Я родилась в больнице «Содбери» в Чиппинге, что, по-моему, отличное место для тех, кто коллекционирует смешные названия. Моя сестра Ди появилась на свет двумя годами позже, и она была первой, кто пострадал от моих первых опытов в качестве сказочника (я была значительно крупнее ее и могла насильно удерживать ее на месте).
читать дальше
Я знала, что хочу стать писателем, с тех пор, как мне исполнилось 6 лет. Именно тогда я написала свою первую книгу. Это было невероятно гениальное произведение о кролике по имени Кролик. Я дала почитать книгу маме, и она сказала, как обычно говорят матери: «Это чудесно, очень, очень хорошо!». Я стояла и думала: «Хм, тогда, пожалуй, надо опубликовать!».
Я больше ничего не умею. Я очень неорганизованна. В офисе я работала ужасно. Я неплохо преподавала английский как иностранный. Думаю, что у меня получалось. Еще я умею содержать тропических рыбок. Больше в голову ничего не приходит.
Все, что ты видишь, чувствуешь, читаешь или слышишь, оседает в твоей голове наподобие удобрения, из которого вырастают твои собственные идеи.
Мне буквально не по себе, когда я перестаю писать. Неделя – это примерно тот срок, который я могу стерпеть.
Мне приходится писать на самых странных и неподходящих предметах, если под рукой не оказывается блокнота. Названия факультетов Хогвартса были записаны на гигиеническом пакете в самолете.
Я горжусь тем, что работала за троих. Я зарабатывала деньги. Я была единственным кормильцем, и я была и матерью, и отцом. Если кому-то кажется, что это просто, попробуйте сами. И я писала роман.
Я верю, что, если обсуждать еще не написанную книгу, можно потерять энергию, необходимую для ее написания. Вы же встречали — да мы все встречали! — чертову уйму людей, заседающих в барах и обсуждающих романы, которые они пишут. Если бы они действительно писали, они бы торчали дома за работой. Мимоходом я могу бросить Нейлу (мужу — примечание mi-pishem), что «у меня был удачный день» или «представляешь, я придумала классную шутку», но никаких подробностей!
Я провела в поезде четыре часа. На самом деле должно было быть меньше, но поезд задержался. И появился Гарри. Там были и другие обитатели замка, такие, как Почти Безголовый Ник и Пивз. Был шрам Гарри, и я уже примерно догадывалась о его происхождении. Это странно, но я знаю, что у многих писателей так бывает. Как будто мне предоставили часть информации, а остальное я должна была выяснить сама. Причем у меня не было ощущения, что я что-то придумываю. Я просто проводила расследование во всех направлениях, чтобы выяснить, что должно было произойти.
Я изобрела квиддич ночью в маленьком номере отеля «Борнвиль» в Дидсбери, Манчестер. Мне хотелось придумать вид спорта для волшебников, и я всегда мечтала увидеть игру, в которой было бы больше одного мяча в одно и то же время. Идея меня просто поразила. Из маггловских видов спорта квиддич напоминает баскетбол, который, пожалуй, мне больше всего нравится смотреть. Я с огромным удовольствием придумывала правила, и у меня все еще хранится записная книжка, в которой я это делала, с диаграммами и всеми названиями мячей, которые я перепробовала, прежде чем остановилась на Снитче, Бладжере и Квоффле.
Когда ты пытаешься показать человека в развитии, растущего из мальчика в мужчину, каким является Гарри, то нужно лишить его всех близких и друзей.
Я отношусь с безграничным уважением к человеческой жизни. Я не думаю, что в моих книгах вы можете прочитать о чьей-то смерти и сказать: «Что ж, этого больше нет, идем дальше». Совсем нет.
Я выдумала некоторые имена в книгах о Гарри, а также собирала необычные названия. Их я находила среди растений, средневековых святых, людей, которых я встречала, в картах, словарях и даже на памятниках жертвам войн!
Понятия не имею, откуда они берутся, и надеюсь, что никогда этого не узнаю. Все веселье для меня оказалось бы испорченным, если бы вдруг выяснилось, что у меня просто есть маленькая извилина в мозгу, которая заставляет меня думать о невидимых платформах поездов.
95% написанного приходит ко мне из «ниоткуда». А потом люди приходят ко мне подписать книгу и шепчут: «Мы применяем заклинания!». А я думаю про себя: «Да пожалуйста, я же сама их выдумала. Они не сработают».
Я иногда удивляюсь почему люди говорят, что книги становятся мрачнее, ведь первая книга «Философский камень» началась с двойного убийства и ещё одна, вызывающая страх вещь — это второе лицо на затылке у Квиррела, это одна из самых шокирующих вещей, которую я когда- либо написала.
Я переписываю все сцены огромное количество раз. Только однажды было так, что я села, написала эпизод от начала до конца и оставила его в таком виде. Это была глава, в которой Гарри учится летать.
Если бы кто-то спросил меня о моем рецепте счастья, я бы ответила, что сначала надо выяснить, что тебе больше всего в жизни нравится делать, а затем найти того, кто будет тебе за это платить.
Я бы хотела быть таким человеком, который отправляется в сад с томиком стихов елизаветинской эпохи или со стопкой хокку, но моя страсть — это история.
Я не читаю «женские романы», фэнтези или научную фантастику, но я дам шанс любой книге, если она лежит рядом и у меня есть полчаса свободного времени. Со всеми их преимуществами, а их много, то о чем я сожалею в отношении электронных книг так это то, что они отняли необходимость прочесывать иностранные книжные магазины или полки загородных домов в поисках чего-нибудь почитать. Таким образом я наталкивалась и на жемчужины и на полный бред, но и то и другое может развеселить.
Я редко перечитываю свои опубликованные книги. Если я, к примеру, иду принять ванну и по пути выбираю что-нибудь почитать, я никогда не возьму одну из своих книг.
Вам нужно быть осторожнее, если вы со мной дружите, потому что мне захочется написать про вас в книге, а если вы меня обидели, у вас есть все шансы стать очень гадким персонажем.
Недавно ко мне на улице подошла девушка лет двадцати с небольшим и сказала: «Вы – мое детство». То была одна из самых приятных вещей, какие мне когда-либо говорили.
Меня спрашивают, появятся ли истории о повзрослевшем Гарри Поттере. Честно говоря, будь моя воля, я продолжала бы писать, пока Гарри не выйдет на пенсию. Но многим ли захочется читать о том, как 65-летний Гарри в Хогвартсе играет с Роном и Гермионой в бинго?
Известность пройдет. Это правила игры. Когда это случится, думаю, я стану счастливой. И останутся прекрасные воспоминания о времени, когда я была знаменитой.
(с) mi-pishem
-
-
18.11.2013 в 14:05Можно репост?) Я его, правда, уже сделала. Но не спросить - как-то не вежливо)))
-
-
18.11.2013 в 15:07-
-
18.11.2013 в 17:30